Cентиментальная прогулка по Стамбулу Август 2008 года
Какой он разный, этот Стамбул! Какое разнообразие во всем – в архитектуре, одежде людей, их лицах. Но что обьединяет их, так это солнце, запах моря, и какое-то ощущение свободы, еле уловимое… В этот раз я ехал в Стамбул на месяц, по делам ,и предвкушал более близкое знакомство с городом. Каждый раз, приезжая в этот праздничный, солнечный город, не перестаю удивляться переменам, произошедшим за время моего отсутствия. Все больше на его улицах по-европейски одетых женщин, все больше их за рулем современных авто, чудом разьезжающихся с современнейшими вагонами городского трамвая, с климатизацией, тонированными стеклами и, увы, так переполненными в часы пик. Особенно видны изменения в одежде. Вообще-то , я всегда был удивлен свободой выбора женщинами своего стиля в Истамбуле. Современная городская турецкая женщина может позволить себе в одежде все или почти все. Конечно, в рамках приличия… Пожалуй, единственной данью исламской традиции можно считать платки – цветные, тщательно подобранные и изящно повязанные, лишь подчеркиваюшие очаровательный бледный овал лица. Турецкое общество понемногу меняется, становится мягче, терпимее, добрее. Конечно, у всех есть в гардеробе черный или темно-лиловый, темно-бордовый хиджаб, но и джинсы – уже непременный атрибут молодежных вечеринок и дружеских встреч в кафе.
Деловая часть моего пребывания с Истамбуле предполагала свободные вечера и я предложил свои скромные услуги журналу Ориенталь . Все таки Истамбул – это и Европа и Азия. Может быть, даже больше Ориент, чем Запад. Главный редактор Мария предложила задать несколько вопросов известным танцовщицам беллиданс, работающим с Истамбуле. Мне любезно предоставили право выбора. Я решил встретиться с двумя танцовщицами. Sema Yildyz и Emmune Abdul. Почему именно с ними? Сема – одна из известнейших танцовшиц и учителей беллидансе, основатель турецкого стиля. К тому же она говорила по английски как и я не очень хорошо, а несовершенство делает общение проще... Ну а Еммюне… Мне очень захотелось встретиться с лучшей танцовщицей известнейшего и лучшего заведения Города – Кервансарая. К тому же она имеет собственную школу танцев в египетском стиле.
Сема Ийлдыз. Живая легенда Беллидансе. Не только в Турции, но и по всему миру. Начинала свою карьеру в 50-х годах. В то время, когда еще не было телевидения. Когда каждым своим выступлением надо было доказывать, что ты интересна, оригинальна. Быть лучшей. Она преподает до сих пор. В курсе всего что в Беллидансе.
Подключаю своих стамбульских друзей и через пару-тройку дней получаю ее согласие на встречу. Обменяшись электронными посланиями, назначаем место встречи – Бешикташ. Стамбульсткий район на Босфоре, славящийся своими музыкальными клубами и рыбными ресторанами. С площади Таксим, центра еропейской части города это15 минут пешком, но я все же беру такси. Все же на улице + 34. Нормальная температура для августа. Симпатичное новенькое желтое такси с веселым , хитроватым турком водителем, тормозит у 4-. этажного старого здания на узкой улочке. Приехали. Еще рано. 15 минут до встречи, что бы оглядеться. Это и есть Бешикташ. Все первые этажи этих узких, тенистых улочек - рестораны, столики выставлены на улицу, накрыты белоснежными скатертями, ждут клиентов. Аппетитно пахнет свежезажаренной рыбой. Официанты поливают раскаленный асфальт водой. И всюду музыка. Она льется из открытых дверей небольших, на 20-30 человек клубов.
Сему я узнал сразу , метров за 50 – она стояла на небольшой площади около красивого, изящного фонтана и растерянно оглядывалась, ища брюнета высокого роста, как я представил себя не подумав, что может быть в Москве это и поможет узнать меня, но в Истамбуле, где брюнет – не исклюение, а правило… Волосы до пояса, невысокая, точеная фигурка, джинсы и светлая блузка. По тому, как она помахала мне рукой можно было понять как много в ней энергии и грации. Мы пошли навстречу друг другу и через минуту я уже смотрел в ее голубые глаза. Вот уж не ожидал голубых глаз у танцовщицы беллидансе. Сема, представилась она, протянув крошечную крепкую ладошку. Игорь. познакомились. Мы шли в небольшой музыкальный клуб , где Сема часто выступала с оркестром Баба Зула, ее любимым оркестром. З музыканта и она молодая танцовщица беллидансе. Кажется, пришли. На третьем этаже в небольшой комнате открытыми окнами и видом на Босфор, нас ждал накрытый столик на двоих. Это был единственный столик в комнате, завешанной старыми афишами Семы и ее любимого оркестра. Ветерок играл с белоснежными занавесками на окнах и мешал Семе поправить волосы. Официант спросил какой кофе мы будем – Саде –сказал я , чем развеселил и Сему и официанта– они явно не ожидала таких познаний в турецком. Саде – это кофе без сахара, есть еще шекерли – сладкий и , для особых гурманов и неопредленных ситуаций, ортэ – полусладкий. Но его брать я не решился. Официант подал нам кофе и незаметно удалился. Работа закипела. По моей просьбе Сема принесла с собой папку с вырезками из газет и фотографиями из тех времен, когда еще не было телевидения не только в Турции, но и в России, я думаю.
Папка заняла почти все место на столе и у меня невольно вырвалось – Неужели это все о Вас, Сема. - Да, конечно, смеется Сема. Я начинала танцевать в 50-х годах. Мне было 14 лет. А известной я стала в 17 лет. Газеты и журналы были главным источником информации. Телевидения не было. А по радио о танце не расскажешь.
Я листаю вырезки из газет на турецком и английском – интервью, фото где Сема танцует для артистов Голливуда. Сема с политиками, Сема в вихре танца. Была даже карикатура с Сема. Черно-белое фото Семы – голливудской звезды. Да-да. Тогда ведь было модно делать постановочные фото.
- Не удивляйтесь, я же была одной из первых, о ком вообще стали писать. До меня эта тема была закрыта.Еще несколько лет назад танцовщицам ставили штамп в паспорте, подтверждающий их статус. - Сема, а как Ваша семья относилась к танцам.
- Я выросла в консервативной семье. Отец – очень верующий человек. Он торговал овощами и фруктами в своем магазинчике на базаре Специй. Мать была домохозяйкой. А еще у меня 4 брата. Два старших и два младших. Отец был не очень доволен, но я с детства хотела танцевать. А еще рядом с нашим домом был кинотеатр и показывали много индийских фильмов с танцами. Мне они очень нравились. Один фильм могли показывать целый месяц. Конечно, мне это помогло разучить некоторые движения. А первый свой танец я станцевала еще маленькой девочкой на свадьбе соседей. Я танцую турецкий стиль беллиданс. Турецкий стиль беллиданс – более молодой, более энергичный. В нем больше импровизации, чем в египетском беллиданс. Турецкий танцуют 30-40 минут, а египетский можно танцевать 2-3 часа. Мой танец – это танец народный. В нем часты смены настроения, надо уметь управлять мимикой, уметь жестом выразить эмоцию. В нем очень много от цыганского танца. Меня выдали замуж в 14 лет. Я переехала к мужу в район Sulukule Стамбула – это удивительный район. Там на улицах пели, танцевали .Это был район анатолийских цыган. Я пробовала танцевать "karşılama" (9/8) – это танец анатолийских цыган.
А кто был Вашим первым учителем, Сема
- У меня не было учителя.
А нужен вообще, учитель в беллидансе?
- Если Вы хотите научиться стилю, то учитель обязательно нужен. Я учу передавать настроение, эмоции, двигаться . Для тех, кто не вырос в такой среде, как я всему этому надо учиться.Я преподаю уже очень давно, наверное с того момента, как начала танцевать. Я очень люблю учить, я преподаю и сейчас. Я учу и немцев и норвежцев и японцев . Через 2 дня лечу на мастер класс в Японию. Вообще, обучение танцу – это мое единственное и любимое хобби. Я своих учениц дочками называю. И Асена и Дидем и десятки, сотни танцовщиц со всего мира знакомы со мной.
- А где и когда Вы начали танцевать профессионально?
Я начала сольную карьеру в 1968 году в Zeki Müren's ревю. Müren – известнейший и любимый певец в Турции.А в следующем году я уже получила приглашение танцевать Istanbul Kervansaray Dinner Club – он и стал моим домом на многие года. На 24 года. Я танцевала в лучших клубах. - Bebek Maksim, Galata Kulesi (Tower), and Maksim of Taksim Square. Я работала и в Иране и в Ливане. В 1979 году я уехала в Бельгию. И прожила там 6 лет. Вышла замуж.
- Сема, а что по-Вашему, самое сложное в профессии, самое тяжелое.
- Концертный Гардероб, мои платья. Я всегда много выступала и старалась каждое представление быть одетой в новое платье. Представляете мой гардероб? Это еще и очень дорого.
А кто Вам шьет –
- Долгие годы я шью в очень известном и дорогом ателье BELLA Ваши любимые цвета красный и черный. Это видно по фото. Почему?
Сема задумалась. Я взглянул в окно. За окном пылал знаменитый Стамбульский закат. Красные с золотом лучи солнца освещали почерневшие, прокопченные временем и страстями стены вечного города. Красное и черное. И еще немного золота на куполах мечетей. Ответ был очевиден.
- А как насчет золота, Сема, его Вы тоже любите?
- Для костюма оно необходимо, так же как и серебро. А деньги. Иногда я даже не беру плату за уроки, если вижу, что это способная ученица, а денег у нее нет. Деньги нужны, но… У меня два дома в Турции, дом в Бельгии, но я живу в самолетах, поездах, отелях. Я живу по – настоящему, когда учу или танцую.
Мы сфотографировались. Надо сказать, что фотографировать Сему нелегко. Она все время в движении. В еле уловимом. Глаз этого не замечет, а фотоаппарат снимок «мажет».
Совсем стемнело. Я пригласил Сема на ужин, попросил выбрать ресторан на ее вкус.
- Хорошо, пройдемся немного вдоль берега – у меня есть на примете одно место. После 15 минутной прогулки вдоль портовой части мы пришли в Кадикой . Это в районе рыбного базара, Берег Бухты Золотого Рога. Здесь, на причале, возле качающихся на волне рыбачьих лодок, стояло всего несколько столиков. Неизменные накрахмаленные скатерти и хлеб. Пахло свежей рыбой. Пошли на запах. Рыба сверкала серебром на лотках в свете вечерних газовых фонарей. Сема, с видом знатока выбирала. 3 небольшие серебряные, изящные рыбки прямо-таки плясали в руках улыбающегося продавца. По-моему и он залюбовался рыбой. Может быть, ему было даже жалко ее отдавать. Но бизнес есть бизнес. В Турции такое правило – не продал рыбу до ночи – выпускай в море. Поговорили с продавцом о ценах, о его рыбачьем катере … И как-то задержались в этих рыбных рядах. Стояли и заворожено смотрели как для нас готовят рыбу. Вы же знаете, как готовят рыбу? Я тоже знал. Но в Стамбуле мне не только приготовили рыбу, но и показали, чем отличается искусство от жизни. Свежая рыба, пойманная 2-3 часа назад в Мраморном море готовится 7-10 минут и не требует приправ, Она хороша и без них. Вернее именно без них она и хороша. И вкус у нее что надо и выглядит она великолепно. Ничего лишнего. Просто жизнь. А вот если взять глубоко и далеко замороженную рыбу и готовить ее, то начинается искусство. Сначала ее нужно отогреть, убрать лишнее, придать форму. Потом долго думать вслух под каким соусом ее подать. На какой тарелке , что бы форма все же продержалась немного. И вот после всего этого надо получить от нее удовольствие. И полюбить ее вкус. И по времени это месяцы. Наверное, это не каждому под силу. Я начинал уважать Сему все больше и больше.
И вот еще что. Я как- то позавидовал турецким мужчинам. Их нужности. И моряки они, и рыбаки. Баранину умеют приготовить так, что ее с видимым удовольствием уплетает и молодая, стройная « гюзель», 18 лет отроду и мама с тремя детьми. И строители они отменные и водители. А еще мужчины в Истамбуле - это продавцы и официанты, прекрасные музыканты, играющие для многочисленных туристок на улицах и в клубах. Наверное, и менеджеры есть. Хотя не знаю, зачем менеджеры в Истамбуле? И еще я нигде в Европе не видел такого количества мужчин с детьми на руках. Наверное, для таких мужчин и танцевать хочется. Прокормят, если что.
Я начинал догадываться зачем вообще нужен этот самый беллиданс.
С трудом оторвавшись от этой завораживающей игры серебра с огнем, сели за столик. Порт и сейчас в 10 часов вечера жил. Возвращались домой большие и маленькие кораблики. Добродушно гудели. Серьезные мужчины в форме что-то успокаивающе басили друг-другу в мегафоны. Мы помолчали. Как – то не хотелось говорить. Здесь на причале бухты «Золотой Рог» я понял выражение « В Турции есть все» или почти все.. На противоположном берегу бухты среди многочисленных огоньков переливались золотом подсвеченные прожекторами купола и минареты одной из главных мечетей – Сулеймании. Все мечети в городе подсвечиваются ночью. Представьте себе огромный город, в котором столько золотого света. Наверное, поэтому, мужчины -турки не носят золота. Им хватает мечетей. Принесли вино. Хорошее. Все настраивало на иной, доверительный лад. Первой не выдержала Сема. Как здесь приятно. Вы знаете, Игорь, я выросла совсем в другом Истамбуле, улыбнулась она. У нас был огромный дом, прекрасный, цветущий сад. Район Fatih. У меня такие чудесные воспоминания о детстве.Я просыпалась рано, отцу надо было помогать готовить фрукты для торговли. Я до сих пор вспоминаю эти минуты, первые лучи солнца, улыбающегося отца… Братьев. А потом наш дом снесли, проложили дорогу. Соседей вспомнила, с которыми мы делили и радости и горе. Я никогда бы не начала танцевать, если бы не их поддержка. Сейчас Стамбул – совсем другой город. Никто никого не знает.
- Мне кажется, Вас знают все . Хотел сказать я, но промолчал. Сему, конечно, узнавали. Но я не видел ничего, кроме подчеркнутого уважения и предупредительности. Все очень тактично. А промолчал, потому, что представил себе, что не дай бог мы были бы сейчас в Нью-Йорке и толпы журналистов с камерами не дали бы нам поужинать. Как раз принесли свежезажаренную рыбу и огромную миску салата, нарезанного грубо, по рыбачьи.
- Ешьте, это полезно, сказала мне Сема. - Сема, спасибо. Вы очень заботливы, порекомендовали и «органическое» , живое вино в Клубе. Вы, наверное, следите за здоровьем и фигурой. Поэтому мне хочется задать вопрос насчет диеты – она у Вас есть?
- Побольше простых продуктов. Овощей. Побольше движения. И, главное, хорошего учителя.
- Что делаете завтра, Сема?
- Поеду купаться. Я очень люблю. Волна ведь тоже учит движению. А вечером буду собираться в Японию.
- А как сейчас относятся к беллидансе в Турецком обществе?
- Сегодня беллидансе – признанное мировое искусство. И рыба и салат были очень и очень вкусными. Наверное, выбрать место для ужина и время – это тоже искусство. Или просто жизнь? Все же жизнь. Потому, что ужин обошелся в очень скромную сумму – 20 долларов. Нам не посчитали вино. Подарок.
- Сема, я прошу прощения за те вопросы, что Вам задавал. - Что Вы, все было замечательно. Я проводил Сему до стоянки такси и мы проехались еще несколько минут по ночному уже Истамбулу. Нам было по-пути. Попрощавшись, я вышел первый, так и не задав ей последнего приготовленного Вопроса – О мужчинах в ее жизни.
Но, во- первых, мы еще были мало знакомы А во- вторых она пригласила меня на следующее интерьвью к себе в школу танцев...
Sema Yildyz в переводе с турецкого – танцующая звезда.
Игорь Егоров. Журнал "Ориенталь" Москва.
_________________
|